Главная » Файлы » Фан-фики » Фан-фики

21. Полёт Феникса.

Stand my ground, I won't give in
no more denying, I got to face it
won't close my eyes and hide the truth inside
if I don't make it, someone else will stand my ground.
(Within Temptation – Stand My Ground)

Чтобы Эвилин по-настоящему рассердилась, достаточно было нарушить один из четырёх негласных запретов: не навязывать ей своё мнение, не причинять вреда её друзьям, не называть её эльфом или нахальной девчонкой и не пытаться разбудить раньше шести часов утра. Тот, кто нарушал последнее правило, непременно получал подушкой по голове. Это было не больно, но и не очень-то приятно, поэтому прислуга старалась не будить императрицу раньше положенного времени без особой нужды. Однако в тот день ситуация была исключительная и запрет волей-неволей всё же пришлось нарушить…
В половине шестого, когда солнце показалось над далёкими заснеженными вершинами гор, окрашивая небо в розовые и золотистые тона, Эвилин почувствовала, как кто-то осторожно её расталкивает. Девушка издала недовольный стон и, не открывая глаз, машинально занесла руку с подушкой… судя по приглушённому звуку удара и негромкому девичьему «Ой!», она попала точно в цель. Понимая, что поспать подольше ей всё равно не удастся, Эвилин привстала, сонно протирая глаза. Она осмотрелась по сторонам в поисках «виновника» и увидела, что в нескольких шагах от кровати стоит Джаначава с поникшей головой и нервно теребит складки платья.
- Джани? – удивлённо спросила Эвилин, с которой окончательно слетели остатки сна.
Девушка слабо улыбнулась.
- С добрым утром, госпожа, - тихо произнесла она, - Дверь была заперта, но у меня есть запасные ключи…
Эвилин откинула одеяло и села на край постели.
- Значит, это ты меня разбудила, - она усмехнулась и подняла с пола подушку, - Прости.
- Ничего. Я заслужила.
Императрица приподняла бровь. Джаначава поёжилась, словно ей было холодно, подняла голову и робко начала:
- Я… хотела извиниться. За вчерашнее. Не знаю, что на меня нашло… сама не знала, что говорила. Мне очень стыдно.
Она замолчала и испуганно втянула голову в плечи, ожидая кары. Однако в ответ она услышала лишь спокойный голос Эвилин:
- Я тебя не виню. Ты много выстрадала и не могла себя контролировать. Можешь считать, что я тебя простила, но при одном условии…
- Всё, что угодно! – воскликнула Джаначава.
- Постарайся больше не устраивать таких сцен. Не стоит трепать друг другу нервы. Договорились?
Вместо ответа Джаначава кинулась ей на шею.
- Спасибо, спасибо, спасибо!
- Не стоило благодарности, - Эвилин отстранила её и поднялась, - А сейчас к делу. Мне пора в лагерь, я обещала быть там на рассвете.
- Ты телепортируешься?
Императрица отрицательно покачала головой.
- Исключено, мне надо беречь силы. Я поеду туда верхом. На Альбасе.
- Эви…
- Что такое?
- Можно, я отправлюсь туда с тобой? – спросила Джаначава и тут же бойко добавила, не дав императрице возразить – Я приму… другой свой облик и полечу туда.
- Это опасно, но если ты готова… - начала Эвилин.
Джаначава торопливо кивнула и пулей выскочила из покоев императрицы.
Приведя себя в порядок и наскоро позавтракав, Эвилин спустилась в оружейную, где для неё уже было приготовлено вооружение – остро заточенный полуторный меч, ромбовидный щит с императорским гербом и кольчуга с металлическими пластинами (от сплошных доспехов Эвилин отказалась, заявив, что они слишком тяжёлые). Вместо короны императрица надела на голову золотой обруч, убрав с его помощью постоянно лезущие в глаза пряди волос. Затем, накинув на плечи бордовый плащ, она в полном вооружении направилась к воротам.
Джаначава уже ждала её там и держала под уздцы белоснежного коня, недовольно мотавшего головой – это и был Альбас. Конь радостно заржал, ещё издали увидев Эвилин, вырвался из рук Джаначавы и поскакал ей навстречу по влажной после ночного ливня земле. «Что, Альбас, соскучился по мне?» – с лёгким смешком спросила императрица, погладив коня по морде, вскочила в седло и пришпорила Альбаса. Конь встал на дыбы и выбежал за ворота, разбрызгивая копытами грязь.
***
Оказавшись за пределами дворца, Альбас поскакал бодрым галопом, передвигаясь на редкость легко, словно не бежал, а летел над землёй. Больше половины пути до Драконовой пустоши Эвилин преодолела всего за час, а когда вдали показались шатры лагеря, галоп сменился карьером и Альбас понёсся так быстро, что ветер свистел в ушах.
- Ваше Величество, наконец-то! – воскликнул Маркос, ещё издалека заметив императрицу верхом на Альбасе.
Эвилин помахала рукой в знак приветствия, остановила Альбаса и спрыгнула на землю. К императрице тут же подбежали двое солдат и, с её позволения, увели коня во временное стойло, чтобы он мог передохнуть и набраться сил.
- Иномирцы прибыли вчера, как вы и говорили, - доложил Маркос, - Ну и страхолюдины, скажу вам по секрету, - добавил он, понизив голос, - Особенно их предводитель, лорд Седрик. Только князь ещё похож на человека…
«А он что здесь забыл?» - удивилась Эвилин и переспросила:
- Вы сказали – князь? Он не должен был…
- Ничего не знаю, Ваше Величество. Он появился в лагере около часа назад. Он и лорд Седрик сейчас в вашем шатре – позвольте, я провожу.
- Не нужно, я сама, - отказалась Эвилин и решительным шагом направилась к большому шатру песочно-жёлтого цвета.
Как и сказал Маркос, князь Фобос и лорд Седрик в человечьем облике были там, и последний, судя по всему, старался от чего-то отговорить князя. Во всяком случае, когда Эвилин вошла внутрь, Седрик произнёс: «Мой господин, я настаиваю…», но замолк и обернулся в её сторону.
Эвилин сердито нахмурилась и сразу же обратилась к Фобосу.
- Что ты здесь делаешь? Тебе не нужно было приходить сюда, - строго спросила она, уперев руки в бёдра.
- Но ведь ты не запрещала мне появляться здесь. А что не запрещено, то разрешено, - спокойно ответил князь.
- Здесь слишком опасно, - продолжила девушка.
- То же самое я мог бы сказать тебе, - парировал Фобос.
Эвилин тихо прорычала, крепко стиснув зубы, и махнула рукой.
- Ладно. У меня нет ни времени, ни желания с тобой пререкаться. Можешь оставаться, если хочешь.
- Чудно. И раз уж я здесь, то у меня есть одно предложение насчёт небольших изменений в стратегии…
- Что ты предлагаешь?
Вместо ответа Фобос жестом попросил её подойти поближе. Эвилин приблизилась и склонилась над столом, на котором была развёрнута карта Драконовой пустоши. Стоявшие на карте чёрные флажки обозначали вражеские отряды, красные – войска Отакийской империи, зелёные – меридианские.
- Смотри, - он передвинул несколько зелёных флажков, - Если перебросить часть армии Меридиана в засаду, соединив с отрядом Нефиса, то при неожиданной атаке вероятность победы многократно увеличится. Для прямого столкновения тебе хватит ста тысяч бойцов.
- Логично…,- задумчиво проговорила Эвилин, но её размышления прервала Джаначава, влетевшая в своём птичьем обличье прямо в шатёр.
Седрик инстинктивно приготовился к превращению, но Эвилин остановила его.
- Стой, это всего лишь Джаначава, - она подошла к девушке-птице, - Давно ты здесь?
«Только что. Еле поспела за Альбасом» - телепатически сообщила Джаначава, ведь разговаривать в таком обличье она не могла.
- У меня есть к тебе поручение. Можешь слетать в западную часть Драконовой пустоши? Мне нужно знать численность противников.
Джаначава кивнула.
- Отлично, тогда вперёд.
Как только Джаначава улетела, Эвилин достала из-за пояса амулет и вышла на связь с Нефисом.
- Сэр Нефис, у нас слегка изменились планы, - сказала она, как только рыцарь из клана Воздуха появился на зеркальном экране, - К вашему отряду присоединится часть меридианской армии под командованием лорда Седрика. Они прибудут в течение получаса. Ждите.
- Решила принять моё предложение? – усмехнулся Фобос, когда Эвилин убрала амулет.
- Оно вполне разумно и от него не стоило отказываться, - отозвалась императрица и вышла из шатра – найти Маркоса и велеть ему взять под своё командование оставшиеся сто тысяч меридианских солдат.
Увидев, что они остались наедине, лорд Седрик прямо спросил князя:
- Зачем вы ей помогаете?
- Мне казалось, это входит в условия сделки. Ты считаешь иначе?
- Вы нужны на Меридиане, - возразил лорд Седрик.
- Мне лучше знать, где я нужен, Седрик! – сердито ответил князь Фобос, повысив голос.
Лорд Седрик ничего не ответил и, стиснув зубы, вышел из шатра. Убедившись, что он остался один, князь Фобос поднёс руку к карте и посыпал её специальным порошком, напоминавшим песок. Теперь карта представляла из себя нечто вроде Далекосмотрящего камня – Драконова пустошь и всё, что было вокруг неё, была видна с высоты птичьего полёта. Кроме того, можно было менять ракурс и таким образом видеть всё, что будет происходить. И Фобос не преминул этим воспользоваться.
***
Обширный пустырь с вытоптанной пожухлой травой, окружённый с трёх сторон плавной цепью холмов и огромными каменными валунами – вот что представляла из себя Драконова пустошь.
Солнце стояло высоко. Эвилин, прикрыв глаза ладонью, пристально всматривалась в сторону горизонта, но вражеского войска по-прежнему не было видно.
Рядом с ней, верхом на пегой кобыле сидел Гордон и рассказывал о том, что ему удалось узнать насчёт врагов.
- Насколько мне известно, у них практически отсутствует пехота, но конница ничуть не хуже, чем у нас.
- Неудивительно: кселонеги – кочевники и прирождённые наездники, а степняки-валлийцы чуть ли не с пелёнок поголовно учатся ездить верхом, - кивнула Эвилин.
Их разговор прервала Джаначава, вернувшаяся с разведки.
- Сколько их? – спросила Эвилин.
«Они стекаются сюда со всех сторон, как огромная чёрная река. Я сбилась со счёта»
- Много. Возможно даже больше, чем нас, - проговорила Эвилин в ответ на вопросительный взгляд беловолосого рыцаря.
Джаначава снова взмыла в небо, а Эвилин задумчиво опёрла подбородок на руку.
- Не число приносит победу, - заметил юноша.
- Но оно тоже важно, - хмуро возразила Эвилин, - Ничего, отобьёмся.
- Береги себя, - улыбнулся Гордон, положив руку девушке на плечо, - Желаю тебе удачи!
- А я тебе. И другим рыцарям тоже.
Сэр Гордон помахал рукой и вернулся к своей части войска. Эвилин развернулась лицом к солдатам и громким голосом произнесла:
- Сегодня нас ожидает решающее сражение. От его исхода зависит исход войны. Так сделаем всё, что в наших силах, чтобы положить конец этому аду!
Воины громкими криками поддержали её. Зарядив их боевым духом, Эвилин развернула Альбаса в сторону вражеского войска. Рыцари опустили забрала, солдаты крепче сжали оружие, конники направили вперёд длинные копья с острыми наконечниками и стали ждать сигнала.
Наконец, на горизонте показалась тёмная полоса. Она стала быстро приближаться, словно оползень, пока не приняла более ясные очертания – то были всадники в округлых шлемах и остроконечных шапках с меховой оторочкой. В руках они держали самые разнообразные виды вооружения – начиная от булавы с острыми шипами и кончая тесаками с искривлёнными лезвиями.
- Рано… пока рано, - бормотала Эвилин, крепко сжав узду рвущегося вперёд Альбаса и только когда протрубил рог и вражеское войско ринулось в их сторону, она подняла меч и со всей силы выкрикнула, - В АТАКУ!
Альбас встал на дыбы и помчался вперёд. Вслед за императрицей двинулось всё войско, ускоряясь с каждым шагом. Расстояние между двумя армиями стремительно сокращалось, до столкновения оставались считанные метры. Основное войско Отакийской империи было построено в форме удлинённой трапеции, у противников же оно не имело определённых очертаний и сверху это выглядело так, как если бы корабль стремительно входил в загрязнённые воды. В последние мгновения казалось, что время остановилось…но вот отакийская конница пустила в ход свои копья и, судя по ужасающим воплям, первые несколько сотен валийцев и кселонегов оказались вздёрнутыми. Битва на Драконовой пустоши началась.
Эвилин первым же ударом меча отсекла голову валлийскому полководцу, не успевшему даже вскрикнуть, и из его шеи обильно брызнула кровь, запачкав императрице лицо. В эту минуту Эвилин охватило странное чувство, похожее на смесь страха и отвращения с каким-то неистовым азартом. Но вот второй удар, третий четвёртый…постепенно волна бурно нахлынувших эмоций отступила и императрица снова смогла адекватно воспринимать происходящее.
Бой был в самом разгаре: отовсюду раздавался лязг оружия, яростные крики нападавших, стоны раненных и умирающих. Время от времени сверху доносился пронзительный птичий крик – это могла быть либо Джаначава, либо грифоны из воздушного отряда короля Бризалиуса. Эвилин не могла точно определить, ей некогда было смотреть наверх – здесь, на земле, ежеминутно приходилось то отбиваться, то атаковать. Альбас еле продвигался через это столпотворение, словно его затягивала трясина. И в этой живой трясине то там, то тут показывались её злосчастные жертвы. В один раз это был молодой отакийский солдат – совсем ещё мальчишка – с размозженным черепом и навеки застывшим ужасом в остекленевших глазах; в другой – кселонег с окровавленным обрубком вместо правой руки, яростно изрыгавший проклятья на своём языке до тех пор, пока кто-то не перерезал ему горло. И таких, как эти двое – убитых, искалеченных – становилось всё больше…
Прошло уже немало времени. Императрица по-прежнему отчаянно сражалась в самой гуще схватки. На лбу выступили капельки пота, плащ был запылён и изорван, а меч покрылся зазубринами и кровью врагов. Однако за всё время сражения девушка не пускала в ход свои магические силы. Она понимала, что потратила их слишком много и если использует их сейчас, то после не сможет ими воспользоваться в течение нескольких часов. Этого ни в коем случае нельзя было допустить.
В какой-то момент она на миг потеряла бдительность и это могло стоить ей жизни: валлийский воин атаковал её со спины и уже приготовился нанести удар булавой, но неожиданно его сбила с лошади мощная водяная струя. Обернувшись в направлении струи, Эвилин увидела рыцаря в синих доспехах и небольшим трезубцем в руке.
- Спасибо, Уолтер! – выкрикнула она, отражая нападение кселонежского всадника.
Уолтер приблизился к императрице, насколько это было возможно, и стал прикрывать тыл. Отбиваясь от врагов, он время от времени успевал переговариваться с Эвилин :
- Плохи наши дела.
- Что такое?
- Передовая линия держит оборону, но… - Уолтер всадил трезубец в особенно разъярённого кселонега, который тут же со стоном повалился наземь, - …но Войско Левого крыла в тяжёлом положении, ребятам нужна помощь.
- Я что-нибудь придумаю. Возвращайся и помоги Вейтеру!
- Но…
- Не бойся, я справлюсь!
Сэра Уолтера не пришлось просить дважды – он пришпорил своего коня и направил его в сторону войск Левого крыла. Императрица быстро окинула взглядом местность в поисках возвышения и, заметив небольшой валун, заставила Альбаса запрыгнуть на него. Так она смогла временно обезопасить себя, чтобы придумать план помощи.
«Надо срочно что-то предпринять… но что?», - лихорадочно проносилось у неё в голове, - «Вызывать отряд Нефиса слишком рано, так мы выиграем время, но не сражение. Уолтеру и Вейтеру очень нужна моя помощь, без неё войска Левого крыла… крыла… Ну конечно же!», - Эвилин осенило. Это был отчаянный шаг, но другого выхода не было.
. Нельзя было мешкать ни минуты. «Либо сейчас, либо никогда» – подумала она и установила телепатическую связь с тремя рыцарями из Ордена Клинков.
«Октавиус, Вейтер, Нефис» – обратилась она к ним – «Ситуацию можно изменить в нашу пользу, если вы сейчас передадите мне свою магию. Чем больше, тем лучше».
«Но…»
«Сейчас же выполняйте! Это приказ».
«Так точно, Ваше Величество!».
Эвилин почувствовала, как силы Молнии, Огня и Воздуха подпитывают её энергию тремя мощными потоками. Из того, что случилось потом, она запомнила лишь ощущения: ей казалось, что магия, напитавшая её, не просто окутывает её коконом, но и проникает в каждую клеточку, становясь частью её сущности и разума…
***

Поле битвы осветило яркое пламя, возникшее в воздухе. Оно походило на четырёхконечную звезду, в центре которой можно было разглядеть человеческую фигуру с раскинутыми руками. Почти сразу звезда стала менять очертания, пока не обратилась в феникса, который размерами втрое превосходил обыкновенного. Казалось, он весь состоял из сверхъестественного пламени, которое на концах крыльев было кроваво-красным, а в самом центре – раскалённым добела. Феникс взмахнул крыльями, издал воинственный клич и спикировал на отряды валийцев и кселонегов, осаждавших войска Уолтера и Вейтера.
Из крыльев птицы при особенно сильном взмахе вылетели не то перья, не то острые огненные стрелы, которые дождём посыпались на неприятеля, пробивая самые прочные доспехи. При повторной атаке из клюва вырвались струи испепеляющего магического огня. Лучники принялись вовсю стрелять из арбалетов, но стрелы на полпути превращались в обугленные деревяшки, настолько сильный жар исходил от птицы. После нескольких кругов над пустошью фениксу удалось истребить и обезоружить немалую часть вражеской армии.
Однако у короля Валийского был достойный ответ. Когда феникс пролетал над войском в восьмой раз, он стал прицеливаться в птицу из своего оружия, которое он приберёг для особых случаев, таких как этот. На первый взгляд это оружие напоминало обыкновенный арбалет. Но его целиком покрывали руны Чёрной магии, а стрела в этом арбалете была особая: её сплав не подвергался действию магического огня и она не знала промаха. Тетива натянута, наконечник нацелен прямо в сердце. Улучив момент, король спустил тетиву и стрела, со свистом рассекая воздух, устремилась к цели. Джаначава, летевшая рядом, с ужасом заметила надвигающуюся угрозу, но слишком поздно…
Арбалет сработал безотказно. Стрела попала фениксу прямо в спину на уровне груди. Птица изогнулась дугой, и раскалённый воздух огласил наполовину птичий, наполовину человеческий крик. Феникс в последний раз взмахнул крыльями, на секунду вспыхнул ещё ярче, чем прежде и исчез, а создавшая его магия разошлась по округе взрывной волной. Ей буквально смело в сторону Джаначаву и разбросало часть войск, а роковая стрела разлетелась на мелкие кусочки. После взрывной волны Эвилин ещё некоторое время оставалась в воздухе, а затем с большой скоростью упала на землю.
Собственно говоря, она упала не совсем на землю, а на груду убитых воинов из армии валлийского короля. Стрела чудом не задела её сердце. Тем не менее, девушка упала с высоты около двадцати метров, и её положение было очень тяжёлым.
Джаначава, принявшая человеческий облик, опрометью понеслась к своей госпоже. Она за руки стащила её с тел и, протащив на несколько метров, спрятала её за крупным валуном. Альбас, после превращения своей хозяйки скрывшийся там, подошёл поближе и стал жалобно тыкать её мордой.
- Эви, Эви, как ты? – пролепетала Джаначава присев рядом с императрицей и глядя ей в лицо.
Девушка открыла глаза, взглянула на Джаначаву и слабым голосом проговорила:
- Джани…
- Эви, зачем ты это сделала? Тебе не нужно было,…а теперь… - жалобно выговаривала Джаначава, приподнимая голову императрицы одной рукой, а другой старалась нащупать на шее пульс. Эвилин не сопротивлялась и лишь через силу ответила:
- Так…было…нужно.
Наконец, подруга нащупала пульс. Он был пугающе слабым. Но это было не самое страшное: когда Джаначава убрала руку из-под головы, та была вся покрыта кровью. Затылок Эвилин тоже окрасился в тёмно-красный цвет – при падении она получила сильный удар. Джаначава побледнела и судорожно вытерла руку об одежду. Она поняла….
В этот момент рядом с девушками словно мелькнула вспышка молнии – это телепортировался Фобос. Он быстрыми шагами подошёл к ним и обратился к Джаначаве:
- Как она?
Та грустно покачала головой.
- Плохо. Совсем плохо.
- Так и знал, что она совершит какую-нибудь глупость, - пробормотал Фобос, присев на одно колено рядом с императрицей и склонившись над ней.
Эвилин, увидев князя, из последних сил приподняла правую руку, сняла с неё кольцо с чёрным камнем и протянула Фобосу:
- Возьми. Мне оно больше... не нужно.
- Эвилин, зачем?
- У Сердца Отакии…должен быть…хранитель, - тихо, но твёрдо произнесла девушка.
Белая как мел, Джаначава молитвенно сложила руки и с дрожью в голосе обратилась к Фобосу:
- Дайте ей часть жизненной силы – вы же можете это сделать. Спасите её, умоляю.
Эвилин, чувствуя, что силы оставляют её, схватила Фобоса за руку, слегка притянув к себе.
-И ещё... прости, что... ударила тебя тогда... – еле слышно произнесла она, попытавшись улыбнуться.
Внезапно из её горла раздался слабый хрип, тело резко дёрнулось, вытянулось во весь рост и замерло, словно окостенев; зрачки расширились, из уголка рта по щеке стекла тёмно-красная капля, а рука, прежде крепко сжимающая руку князя, разжалась и безжизненно упала на изорванный плащ.
- Эви… – с комом в горле выдавила из себя Джаначава.
Фобос схватил Эвилин за запястье. Он закрыл глаза, стараясь максимально сосредоточиться, и по вздувшимся на лбу венам Джаначава видела, какое напряжение он испытывал. От него стало исходить слабое фиолетовое свечение, которое перешло на императрицу, окутав её целиком. Как только свечение погасло, девушка широко распахнула прежде закрытые глаза и резко вдохнула воздух полной грудью, её зрачки сузились, члены утратили окостенелость и расслабились. Затем она снова замерла, закрыв глаза.
Джаначава, опомнившись, с несказанной благодарностью посмотрела на князя, а затем, оторвав от одежды длинный лоскут, бережно отёрла им кровяную полосу на щеке и перевязала голову императрицы. Фобос взял кольцо, которое предлагала ему Эвилин и надел ей обратно на палец, сжав ладонями её руку в кулак, чтобы оно не соскочило.
Мгновение спустя к этой группе подбежал запыхавшийся Маркос – без шлема, в запылённом плаще, измятых доспехах, с растрепавшимися волосами и полубезумными глазами.
- Ваше Величество! Ваше Величество! – хрипло выкрикнул он, перевёл взгляд с императрицы на Фобоса и обратно и не без опаски произнёс, - Она…
- Жива, но в очень тяжёлом состоянии, - ответил Фобос, - Её немедля нужно отнести в лазарет.
Маркос отдал честь и меньше, чем через минуту, возвратился с четырьмя отакийскими воинами. Из плаща Маркоса и двух копий они соорудили носилки, осторожно уложили на них императрицу и кинулись в направлении лагеря, так быстро, насколько это было возможно. Джаначава побежала вслед за ними.

Имя *:
Email:
WWW:
Все смайлы
Код *: