1. Степные воины. Это была свобода! Та самая, долгожданная и полузабытая.! У свободы было множество ярких красок, солнечного света и тепла и запахов - нагретой солнцем земли, полевых цветов, древесной смолы, а главное - огромное открытое пространство. Последнее особенно заворожило Фобоса и Седрика после душной тесноты тюремной камеры, и после того, как за ними закрылся портал, они ещё пару минут стояли неподвижно и не могли налюбоваться открывшейся перед ними залитой солнцем степью. -Всё-таки мы это сделали!--воскликнул Фобос.--Мы выбрались из Башни! -Здесь Оракул ни за что не догадается нас искать,---Седрик закрыл глаза, подставив лицо лучам солнца. -Да,---кивнул Фобос.--И я должен придумать, как освободиться от этого,---он потряс руками, на запястьях которых блеснули серебряные браслеты, надетые на них с Седриком после суда в Кондракаре, чтобы блокировать применение магии. Оракул давно опасался властелина Меридиана Фобоса, но связываться с ними открыто не решался, зная силу Фобоса. И когда сестра Фобоса, наследница престола Меридиана Элион и её подруги, стражницы завесы, в последней битве одолели Фобоса и Седрика, правитель Кондракара был счастлив и сделал всё, чтобы нейтрализовать опасность, исходящую от пленников, и Фобос был уверен, что бежать им удалось только чудом. Полгода после финального поединка Фобос и Седрик провели в заточении в Башне Туманов в Кондракаре, самой неприступной темнице, выбраться из которой было невозможно, и об этих шести месяцах Фобос надеялся как можно скорее забыть на свободе. Если сможет... -Они прошли завесу два часа назад и могут быть где угодно. Нам нужно немедленно их разыскать. -Так нам что, придётся обыскивать всю степь? Просто караул! -Это наш долг, Корнелия. Когда мы стали стражницами, мы взяли на себя большую ответственность. -А я предлагаю отнестись к этому как к весёлой прогулке под австралийским солнцем. Правда здорово? -Да, Ирма, и особено здорово то, что на этой прогулке мы вынуждены будем тусоваться с Фобосом и Седриком. Брр... -Не надо раньше времени пугаться, Тарани. Фобос теперь не может применять магию, и потом, может быть он стал добрее. -Вряд ли, Хай Лин. Фобос - настоящий злыдень, и изменить его может только чудо. -А ты не веришь в чудеса, Вилл? -Только не в такие. -Надеюсь, ты не забыла оставить в Хитерфилде наших двойников? А то мы, скорее всего, надолго здесь застрянем. -Не забыла. А теперь полетели! Надо как можно скорее разыскать Фобоса и Седрика и не спускать с них глаз! ...Свобода и простор неожиданно изменились. Солнце, которое вначале так ласково обогревало лица истосковавшихся в темноте тюремной камеры узников, теперь обжигало, слепило глаза и раскалило землю как сковородку. Ветер, ещё недавно такой лёгкий и освежающий, стал горячим, сухим и пыльным. Пыль была повсюду; она забивала рот и нос при каждом вдохе, горстями попадала за шиворот и залепляла глаза. Пересохшие, скорчившиеся от жары кустарники цеплялись колючими ветками за мантии, а в спаоги, причиняя дополнительные мучения, набивались мелкие камешки, растирающие ноги. Хуже всего оказался ночлег в пещере. Стены и потолок пещеры, раскалённые за день тропическим солнцем, ночью интенсивно излучали жар, и в пещере было душно, как в бане.
1